Мечи Ямато - Страница 90

Артем подозвал к себе Омицу — у нее должно получиться. На ухо объяснил задачу. Она выслушала, кивнула, ни о чем не спросив. После чего сняла с себя заплечный мешок, разобрала и уложила в него лук, надела на ноги асико, на руки — сюко.

Хорошо, что прихватили с собой тонкую веревку из конского волоса примерно десятиметровой длины. Прихватили они ее на тот случай, если придется карабкаться по стенам к окнам верхних этажей. (Длинную веревку с завязанными через равные промежутки узлами оставили висеть на стене замка — сворачивать ее и забирать с собой не было ни времени, ни нужды. Тем более вдруг потребовалось бы отступать этим же путем и тогда каждая секунда была бы равна чьей-то жизни.)

Омицу пошла. И опять — не в первый раз за сегодняшнюю ночь — потянулись минуты ожидания. Несколько раз до Артема доносились негромкие скрипы и тихий, какой бывает, когда в дерево вворачивают шуруп, хруст — от этих звуков мог пробудиться лишь человек с болезненно некрепким сном или человек, специально натренированный просыпаться от малейшего нарушения тишины. Потом и вовсе ничего не доносилось. А спустя несколько секунд в приоткрытом дверном проеме показалась веревка, ее конец достал до пола и свернулся на полу петлей.

Артем, поочередно коснувшись каждого пальцем, указал порядок следования. И взялся за веревку. Разумеется, ничего сложного в этом упражнении для Артема, да и для других членов его группы не было — просто перебирай руками, крепко обхватив веревку ногами, ну, и передвигай эти ноги вверх.

Балка мерно, едва слышно поскрипывала под тяжестью примерно семидесяти пяти килограммов живого веса воздушного гимнаста плюс заплечный мешок с его содержимым. Подъем занял считанные секунды. И Артем оказался на высоте примерно семи с половиной метров. Вонзив в древесину шипы сюко и асико, он закрепился на балке и начал аккуратно и неспешно по ней передвигаться. Когда он оказался над центром зала, сверху увидел людей, ночующих в помещении, — были такие.

Четверо. Спят на циновках в некоем закуточке, над ними — стойка с тренировочными бамбуковыми мечами. Вот кто-то из самураев перевернулся с боку на бок — Артем рефлекторно замер, превратился в декоративную лепную фигуру на потолке.

Поскрипывание балки, на которую забирался сейчас Такамори, показалось сейчас Артему неимоверно громким — колоколом в ушах отдавалось.

Но — ничего. Самурай перевернулся на другой бок и успокоился. Видимо, сон у самураев Нобунага вполне здоровый и тихим скрипом его не пробьешь. Ну и славненько!

А вскоре прелюбопытную картину можно было наблюдать снизу, задрав голову к потолку, — да вот некому было наблюдать, чего нисколечко не жаль. А картина получилась такая: семь человек, по-паучьи перебирая ногами и руками, движутся по потолочной балке. Первый из них... вернее, первая уже давно достигла места, под которым внизу заканчиваются «поющие» доски и начинается лестница, ведущая на второй этаж.

Для того чтобы спуститься, требовалась веревка, а веревка у них была всего одна. Поэтому пришлось дожидаться последнего, который забравшись, отвязал веревку и по цепочке передал ее Омицу. Омицу пропустила веревку над балкой, привязала ее и опустила вниз конец. Проверила крепость узла и начала спуск.

Есть. Ее ноги коснулись первой ступени лестницы. Она мягкой кошачьей походкой одолела несколько ступеней вверх, опустилась на колени и сняла заплечный мешок, чтобы снова собрать лук.

Ее путь повторил Артем. Спустившись, он тоже первым делом снял заплечный мешок, вытащил оружие. Сунул за пояс кинжал-танто. А сейчас...

Твою мать!

И все. Хана и звиздец. И ничего не поправишь...

Фудзита сорвался с потолочной балки. То ли балка прогнила в том месте, куда он вогнал шипы, то ли одновременно оторвал руку и ногу, а другая рука и другая нога не удержали его — да кто ж знает ответ. Вот чего Фудзита не мог — так это позволить себе расслабиться. Яма-буси контроль над собой не теряют — это приходит к ним с молоком матери и не уходит никогда.

Конечно, Фудзита не разбился и ничего себе не сломал — падать с высоты, куда большей, чем тут, яма-буси учились с детства вне зависимости от того, к какому клану принадлежали. Но шум...

Да это был и не шум никакой, а сущий кошачий концерт. Рэцуко попал на «поющие» доски, да еще по ним перекатился, гася скорость падения... Вообразите себе «биву»... ну, то есть гитару, размером где-то с железнодорожный вагон и со струнами толщиной в руку. И представьте, что такую струну оттянули и отпустили. Ну и какой получится звук? Вот такой и получился.

Не приходилось сомневаться, что в замке больше не осталось спящих, разве окромя тех, что одурманены снотворным дымом. Ну надо ж так! Как нелепо вышло...

Яма-буси не требовалось какого-то специального приказа. Это был тот самый случай, когда приказ командира мог быть одним-единственным — всем прыгать вниз и вступать в бой.

Шесть человек, одетых в одинаковые черные одежды, почти одновременно отпустили потолочные балки, посыпались вниз гигантскими черным пауками и одинаково приземлились на полусогнутые ноги. Замок наполнился воем «поющих» досок.

Четверка самураев, что сладко почивала, пока у них над головами пробирались яма-буси, повскакивала, похватала мечи и уже летела навстречу противнику.

Теперь уже незачем было говорить шепотом, теперь можно было и кричать.

— Суйко, к воротам! — закричал Артем. — Здесь Такамори и Акиро! На второй — Фудзита и Каишаку! Не забывать о ловушках.

Понятно, что им с Омицу выпадал третий этаж.

Артем бросился по лестнице наверх, а впереди него уже бежала Омицу. Поворот. Еще один лестничный марш. Выскочили на второй этаж...